Когда-то один умный человек сказал ей - нужно уметь преодолевать свои страхи. Нужно уметь смотреть этим демонам в их пустые глазницы и научиться смеяться им в безжизненные лица. Америка не верила в то, что когда-нибудь сможет это сделать, да и придерживалась идеи о том, что она никому ничего не должна. В этом мире давно никто никому ничего не должен. Здесь ты состоишь в обязательствах только перед самим собой, и обязательство тут одно - выжить. Выжить любой ценой, выкарабкаться из зловонной ямы, в которую раз за разом тебя загоняет жизнь. Отмыться, оттереть от себя запах смерти и гнили, а потом пойти дальше - покорять мир или опять выживать, побираясь по углам.
Но есть одно маленькое "но". Если человек выживает один, то он не обязан выглядеть сильным постоянно. А если ты принадлежишь к группировке или общине, то здесь приходится зубами держаться за место под солнцем. Во всяком случае, Америка была убеждена - если она хочет когда-нибудь занять место их непутевого и старого уже главаря, то ей нужно избавиться от страхов. Главным образом - от боязни воды, о которой она предпочитает ни с кем не говорить, которую стыдливо прячет, но каждый раз ужасно страдает и боится, что это рано или поздно всплывет на поверхность.
В своей борьбе с фобией воды она решила начать с самого начала - со звуков. Раньше, когда за окнами стучал дождь, Америка затыкала уши чем угодно, накрывалась сотней одеял, и пыталась заснуть. Сейчас же она заставляла себя подолгу сидеть, прислушиваясь к стуку капель, пытаясь привыкнуть к этому странному сосущему ощущению где-то в животе. Изнутри ее била дрожь, которую нереально было унять ничем, поэтому засыпала она уже под утро, измученная собственной психикой.
Скотти как-то сказал, что его учили плавать очень просто - бросали в воду и ждали, что поплывет. Америка не раз вспоминала этот рассказ с каким-то внутренним содроганием, с протестом, но потом подумала - а что она теряет? Вода - это основа всей жизни на планете, и что будет, если однажды Землю к чертям зальет? Или будут идти проливные дожди, которые не дадут ей покинуть свой дом ни на секунду? Она не могла позволить стихии взять верх над ней, над человеком - высшим созданием и самым прекрасным творением эволюции.
Кажется, такими словами она успокаивала себя, пока топталась на невысоком пригорке, рядом с которым было небольшое озеро. Его многие использовали для того, чтобы пополнить запасы питьевой воды, а собственная фляжка Америки давно уже пустовала, потому что она никак не могла найти удобный момент, чтобы попросить кого-то налить туда воды.
- Тряпка, - сердито бросила она самой себе, оставляя мотоцикл и спускаясь вниз, предварительно обернув лицо плотной тканью. Ей кажется, что если дышать через нее, то паника накатывает не так сильно. Все это, конечно, один большой обман, и Америка прекрасно это знает. Она делает шаг по направлению к озеру, которое заманчиво шелестит волнами от легкого ветерка, и комок в горле девушки становится ощутимее, отчетливее.
- Твою мать, - шипит она, отворачиваясь и делая вдох. Головокружение почти проходит, а значит, можно сделать еще пару шагов, и пока совершенно неясно - может, лучшее вообще идти спиной, а потом резко развернуться, чтобы увидеть своего врага в полной красе? С другой стороны, ей страшно, ведь можно споткнуться и упасть в воду, а это не обещает за собой ничего приятного.
Она делает еще один вдох и поворачивается. Вода все еще там, она никуда не пропала, не высохла, не исчезла. Вода как будто шелестит призывно, манит к себе, как в страшных сказках. Затаилась будто бы страшным зверем, выжидая, когда же глупая девчонка подойдет ближе, чтобы вцепиться ей в горло и потащить в себя, на глубину.
Америка опускается на колени, чтобы почувствовать под ними землю. Твердую землю, которая не вызывает у нее таких смешанных эмоций, не заставляет руки дрожать. Она выдыхает воздух медленно, стараясь не довести свой мозг до перенасыщения кислородом, потому что она знает - это чревато потерей сознания, это с ней уже случалось. Здесь она не может позволить себе отключиться, потому что она здесь одна. И этот факт точно также давит тяжелой наковальней на плечи, потому что вопреки здравому смыслу, ей все равно страшно. Страшно, что с ней что-то случится, и ни одна живая душа не придет ей на помощь. С другой стороны, в этом мире никто никому на помощь обычно не приходит, за исключением тех редких моментов, когда это выгодно обеим сторонам.
- Черт, - бросает она резко и хлестко, ударяя кулаками по земле, поднимая в воздух облачко пыли. И вместе с пылью взлетает в воздух маленький камешек, который скачет по земле, а потом мчится вперед и падает прямо в воду с глухим всплеском, разбрызгивая капельки во все стороны, одна из которых попадает прямо Америке на руку. Она стряхивает ее, как страшного паука, как ядовитую змею и вскакивает на ноги, с трудом удерживаясь от испуганного вопля. И тут она переводит взгляд наверх, где видит человека. Фигуру, стоящую рядом с ее байком, подозрительно наблюдающую, подозрительно незнакомую.
- Эй! Тебе что-то надо? - ну, пока что разговор течет в мирном русле, но опасайся, незнакомец, всегда есть шанс, что ангел ада превратится в ангела ада, если тронуть его детку без спроса.